Принято указывать на Леонардо как на основателя экспериментального метода. Такие поиски чудотворного основателя экспериментального метода нам кажутся упрощенчеством. Даже из сказанного выше очевидно, что обращение к эксперименту столь же старо, как и сама физика, и не исчезало в течение всего средневековья. Многие средневековые ученые не ставили опытов не потому, что не признавали их, а потому, что считали их излишними после того, как Аристотель произвел все возможные эксперименты.
Экспериментальный метод (это не то же самое, что обращение к опыту) складывался медленно в процессе постепенного освобождения от господства авторитетов и последующего слияния традиций ученых с практикой мастеров-ремесленников.
Среди тех, кто чрезвычайно ускорил этот процесс синтеза, выдающееся место занимает Леонардо, человек без книжного образования и потому свободный от предрассудков, более близкий к природе. Он был высокого мнения об опыте, приписывал ему универсальное значение — "знание — дочь опыта" — и широко прибегал к нему, будучи уверенным, что "всякое наше знание начинается с чувств", поэтому "нужно ограничивать рассуждение опытом", а не простирать его за пределы опыта. Но опыт сам по себе — это сырой материал, и дело разума включить его в концепцию мира и показать, "почему данный опыт должен идти именно так" . Наблюдения, содержащиеся в "Кодексе о полете птиц" ("птица — это инструмент, действующий по законам математики"), носят универсальный характер в том смысле, что, по Леонардо (а такое понимание экспериментального метода характерно для него и объединяет его с Галилеем), вся природа пронизана математическими законами, поэтому "никакое человеческое исследование не может претендовать на то, чтобы быть истинной наукой, если оно не использует математических доказательств и нет никакой уверенности там, где нельзя применить одну из математических наук".
В таком понимании опыты сами по себе никогда не бывают ошибочными, "ошибочными бывают лишь ваши суждения, если вы ожидаете от этих экспериментов такого действия, которое не будет следствием их".
И поэтому "несправедливо жалуются люди на опыт, в величайшем гневе обвиняя его в обманчивости. Оставьте его в покое и обратите свои жалобы на ваше невежество, которое заставляет вас спешить со своими тщетными и вздорными ожиданиями таких вещей, которые не во власти опыта, и говорить, что он обманчивы".
Леонардо, как и Галилей, не был теоретиком экспериментального метода, но все его труды по физике, приведенные и подобные им рассуждения ставят его в один ряд с наиболее тонкими и глубокими современными экспериментаторами.
Экспериментальный метод (это не то же самое, что обращение к опыту) складывался медленно в процессе постепенного освобождения от господства авторитетов и последующего слияния традиций ученых с практикой мастеров-ремесленников.
Среди тех, кто чрезвычайно ускорил этот процесс синтеза, выдающееся место занимает Леонардо, человек без книжного образования и потому свободный от предрассудков, более близкий к природе. Он был высокого мнения об опыте, приписывал ему универсальное значение — "знание — дочь опыта" — и широко прибегал к нему, будучи уверенным, что "всякое наше знание начинается с чувств", поэтому "нужно ограничивать рассуждение опытом", а не простирать его за пределы опыта. Но опыт сам по себе — это сырой материал, и дело разума включить его в концепцию мира и показать, "почему данный опыт должен идти именно так" . Наблюдения, содержащиеся в "Кодексе о полете птиц" ("птица — это инструмент, действующий по законам математики"), носят универсальный характер в том смысле, что, по Леонардо (а такое понимание экспериментального метода характерно для него и объединяет его с Галилеем), вся природа пронизана математическими законами, поэтому "никакое человеческое исследование не может претендовать на то, чтобы быть истинной наукой, если оно не использует математических доказательств и нет никакой уверенности там, где нельзя применить одну из математических наук".
В таком понимании опыты сами по себе никогда не бывают ошибочными, "ошибочными бывают лишь ваши суждения, если вы ожидаете от этих экспериментов такого действия, которое не будет следствием их".
И поэтому "несправедливо жалуются люди на опыт, в величайшем гневе обвиняя его в обманчивости. Оставьте его в покое и обратите свои жалобы на ваше невежество, которое заставляет вас спешить со своими тщетными и вздорными ожиданиями таких вещей, которые не во власти опыта, и говорить, что он обманчивы".
Леонардо, как и Галилей, не был теоретиком экспериментального метода, но все его труды по физике, приведенные и подобные им рассуждения ставят его в один ряд с наиболее тонкими и глубокими современными экспериментаторами.
Комментариев нет:
Отправить комментарий